Крик совы - Страница 23

Как-то вечером около девяти она позвонила ему в Лэнгли. «Скорей всего, отзовется телефонистка, — думала она, — и скажет, что телефон отключен. Или ответит какой-нибудь незнакомый человек, которому передали номер Роберта».

— Номер, который вы набираете, отключен, — сказала телефонистка — Хотите узнать новый?

— Да, — ответила Дженни.

— Ах, простите, я не могу его сообщить. Он не значится в телефонном справочнике.

— Вы хотите сказать, это в Лэнгли? Номер Роберта Форестера?

— Да, номер в Лэнгли, но его нет в справочнике.

— Спасибо.

«Грег не знает, что Роберт все еще в Лэнгли», — подумала Дженни. Грег звонил ей две недели назад и, торжествуя, объявил, что Роберт уехал. Возможно, он решил так из-за того, что старый номер больше не отвечал. Вероятно, телефонистка, на которую попал Грег, не сообщила ему, что у Роберта теперь незарегистрированный номер. Можно позвонить Роберту на службу, наверно, он по-прежнему работает там же. С этой мыслью Дженни легла спать, сознавая, однако, что утро вечера мудренее, и завтра, обдумав все хорошенько, она решит, что звонить ему не надо.

Дженни позвонила Роберту на следующее утро в одиннадцать, выйдя под каким-то предлогом из банка, когда все собрались пить кофе — у них за сейфом была электрическая кофеварка. Прежде чем подошел Роберт, с ней поговорила женщина, потом мужчина.

— Привет, Роберт. Как ты? — спросила она.

— О, спасибо, Дженни, хороша А ты как?

— До вчерашнего вечера я не знала что ты еще в городе — она покрепче прижала трубку к уху. — Я позвонила по твоему старому номеру… — Веселые, ничего не значащие слова, которые она собиралась ему сказать, внезапно улетучились у нее из головы.

— Да, знаешь, я переехал. Снял дом.

— У тебя правда все в порядке?

— Да, конечно, пожалуй, даже лучше, чем когда мы виделись в последний раз.

— Ты уже развелся?

— Да.

— Роберт, мне так стыдно, что Грег звонил тебе. По-моему, я только и делаю, что извиняюсь за Грега.

— Ну, это было давно. Чуть ли не с месяц назад. Мне только неприятно, что он звонил в Нью-Йорк.

— Я страшно ругала его за это. Мы с ним больше не встречались — с того дня, как он испортил нам обед, — Дженни замолчала, ей хотелось спросить, нельзя ли им теперь увидеться, раз он получил развод? Она вспомнила что когда-то Роберт говорил, как ему нравилось смотреть на нее через окно в кухне, просто наблюдать за нею. Вот и ей хотелось того же. Хотелось видеть его.

— Пожалуй, мне надо кончать, Дженни Спасибо, что позвонила.

Разговор кончился. Она ничего и сообразить не успела как они оба повесили трубки. Дженни ругала себя за то, что ляпнула насчет развода ведь считалось, что она этого знать не может. «Только вспугнула Роберта», — говорила она себе. И нисколько ему не интересно, видится она с Грегом или нет.

После работы, в четыре тридцать пять, Дженни поехала в Лэнгли. Садилось солнце, наступали сумерки. Дженни рассчитала, что служащие «Лэнгли Аэронотикс» выходят в пять; она понимала, что, наверно, невозможно отыскать машину Роберта среди сотен машин на стоянке, но все равно он будет где-то там, в полумиле от нее, а может, и ближе. Стоянка для автомашин у «Лэнгли Аэронотикс» напомнила Дженни магазин подержанных автомобилей, мимо которого она проехала по дороге. На стоянке был даже полицейский, он направлял поток машин через затянутые проволочной сеткой ворота Таких ворот на стоянке было не меньше трех. Машина Роберта — черная с откидным верхом, с полированными накладками по краям крыши, была не из тех, что часто встречаются, но разве в таком скопище найдешь ее? Дженни медленно объезжала ворота до тех пор, пока на стоянке не осталось автомобилей двадцать, но автомобиля Роберта так и не увидала. В конце концов она поехала домой. К семи она была приглашена на обед к Тессерам, но ничего приятного от этого вечера не ждала. Тессеры считали, что она грустит из-за разрыва с Грегом, не могли понять, почему они поссорились, и всячески старались ее развлечь. Дженни не рассказывала им про Роберта. Но сегодня, наверно, расскажет. Надо же кому-то излиться.

Пока она открывала дверь, в доме звонил телефон и в ней проснулась надежда а вдруг это Роберт, но это был Грег. В день рождения Вашингтона в концертном зале Лэнгли будет концерт, и Грег приглашал ее пойти с ним. Дженни поблагодарила и отказалась.

— Сколько еще это будет продолжаться, Дженни? Я и так дал тебе больше месяца. Что с тобой? Ты что, в трауре по мистеру Форестеру? Собираешься за ним в Нью-Йорк?

— Я просто хочу побыть одна Грег.

— С кем ты видишься? С Сузи? Или с кем-то из ее дружков?

— Нет!

— Ладно, детка Я все равно тебя люблю. Но иногда мне кажется, ты заслуживаешь хорошей взбучки. Я дам о себе знать.

Они разговаривали в четверг вечером, а в субботу утром Грег дал о себе знать — прислал письмо. Оно было напечатано на машинке — целых четыре страницы — и на четвертой достигало апогея. Грег упрекал ее в бесчувственности, раз она так долго отказывается его видеть, и заявлял, что мало кто из мужчин стал бы так долго терпеть ее капризы.

В следующий вторник вечером, в четвертый или пятый раз пытаясь найти машину Роберта на стоянке фирмы «Лэнгли Аэронотикс», Дженни вдруг увидела ее. Роберт выехал из ворот, свернул на север, между ними оказалось шесть других машин, но Дженни заметила, как, проехав полмили, Роберт повернул налево. Это была дорога, ведущая из города прямо в фермы. Дженни ехала за Робертом, выдерживая дистанцию. Ей хотелось только узнать, где он живет, и взглянуть на его дом. Красные огни его машины свернули направо, машина остановилась, фары высветили маленький дом с островерхой крышей. Дженни сбавила скорость и увидела, что Роберт, не выключая фары, вышел из машины и направился к крыльцу. Вскоре Дженни оказалась почти у самой его подъездной дорожки и поехала еще медленней, надеясь, что ее увидят и окликнут. Дорожка была совсем короткая.